Из жизни охранителей
Воскресенье Петра Толстого на фоне боярышника
Кадр Первого канала
Первый канал представил новый проект Петра Толстого «Толстой. Воскресенье». Уже само название развеяло остатки сомнений: нет в природе такого оттенка пошлости, мимо которого прошло бы российское ТВ.
Воскресенье Петра Олеговича случилось 7 октября — в день рождения Путина. Жест вполне осмысленный: рейтинг президента падает, о чем свидетельствуют даже прикормленные социологи. На предотвращение падения брошены лучшие люди ТВ, выжившие в результате естественного кремлевского отбора. Канал «Россия 1» привычно прикрылся Соловьевым с его осенней премьерой «Москва. Кремль. Путин»; Первый — вновь мобилизованным и призванным вице-спикером Госдумы Толстым. Носители славных фамилий демонстрируют разный жанровый подход к делу. Соловьева рабочий график президента возбуждает до поэмы экстаза. Толстой слагает поэму ненависти ко всему окружающему миру.
Так было не всегда. Петр Олегович начинал в 90-х, был относительно мягок, склонялся к либерализму. Означенную склонность решительно отменил с приходом нового века и нового начальства. Резво ринулся в гору, пока не оставил ТВ и не дошел до высокого поста зампреда Госдумы. Тогда-то в нем и забулькало неприятие всего чужеродного. Спектр гнева безбрежен: от потомков тех, кто «выскочил из черты оседлости с наганом в 17-м году», до тех, кто жаждет импортных лекарств, игнорируя чудодейственный отечественный боярышник.
В свое первое воскресенье Толстого особенно расстроила Украина. Впрочем, он настаивает: нет такого государства, его наспех слепили советские вожди. И Голодомора не было, это миф. И с украинским языком проблемы, полагает праправнук великого писателя: у него даже литературной нормы нет, есть только искусственный суржик. Мысль гостя программы, корифея всех наук Жириновского, о том, что Украина — это недогосударство, согрела опаленную душу Толстого. Ведь прозвучала его любимая словесная конструкция. Он еще на праймериз классифицировал Россию как отдельную цивилизацию, а «не недоразвитый придаток Запада».
И так почти два часа. На арене все те же, от Кургиняна до Шахназарова, говорят все о том же: Украина, танцующая Тереза Мэй, развал дела Скрипалей, беспочвенные атаки Запада и для финала — впавший в патриотизм банкир Костин с дедолларизацией. Анонсы обещали невиданный симбиоз информационно-аналитической программы и общественно-политического шоу. Как всегда, обманули. Форма есть, содержания нет. Обогащенный думским опытом Толстой утратил способность к диалогу со своими даже тщательно отобранными оппонентами. Вот он решительно глаголет о закрытии русских школ на Украине. Журналистка Соколовская робко пытается возражать, мол, это неправда, мои дети учатся в русской школе, но Толстой не слышит аргументов, противоречащих его стройной теории.
Петр Олегович в некоторой степени человек уникальный. Он — заслуженный ветеран двух информационных войн. Первая была междоусобной. Экран полыхал кислотными красками. Даже невозмутимый в ту пору Толстой отметился передачей «Скандалы недели». Ельцинская эпоха ковалась в атмосфере идеологического вакуума. И эта пустота оказалась плодотворной для развития телеаналитики. Разнообразные итоговые передачи грешили публицистичностью, нарциссизмом ведущих, этической ущербностью «программ влияния». Но в лучших из них была энергия мысли, столкновение позиций, индивидуальность стиля.
С зачисткой вертикали междоусобные войны прекратились, на ТВ воцарилось единомыслие. Публичная политика переместилась в тишь комфортных кабинетов, где рождались элитные образцы пропаганды. Казалось, так будет всегда, однако грянул Майдан, а вслед за ним — информационная война с внешним миром. Тут уж наш герой развернулся на передовой во всю свою мощь.
Когда-то Эрнст справедливо утверждал: на ТВ аналитика невозможна, это всего лишь игра. Какую игру он затеял с воскресением Толстого? Первый канал, прежде тяготеющий к аполитичности, теперь догнал своего заклятого друга — канал «Россия 1». Шейнин с Кузичевым просто живут в кадре. Недавно стартовала ежевечерняя политическая программа «Большая игра» с Никоновым и Саймсом. Хранители «Времени» тоже не дремлют: спокойную Андрееву снова сменил пассионарный Клейменов. Зачем понадобился еще и Толстой с его жвачкой мысли и сюжетами, обглоданными в течение недели вышеупомянутыми коллегами? Отличие только одно — в градусе ненависти. На фоне раздувающегося от гнева Толстого даже Шейнин выглядит едва ли не умиротворенным.
Говорят, у нас нет идеологии. А как называется то, чем денно и нощно живет политическое вещание? Тут любая программа построена по одному принципу: уничтожение тех (пока, к счастью, только вербальное), кто не согласен с ведущим. И ведь ясно, что эта призрачная охранительная мера не дает результатов. Почему же тогда множатся ряды искателей ненависти в телевизоре? Ответа нет. Выход пока один: все искатели, начиная с Толстого, должны перед эфиром пить боярышник и закусывать корой дуба. Просветление гарантировано.
Друзья!
Если вы тоже считаете, что журналистика должна быть независимой, честной и смелой, станьте соучастником «Новой газеты».
«Новая газета» — одно из немногих СМИ России, которое не боится публиковать расследования о коррупции чиновников и силовиков, репортажи из горячих точек и другие важные и, порой, опасные тексты. Четыре журналиста «Новой газеты» были убиты за свою профессиональную деятельность.
Мы хотим, чтобы нашу судьбу решали только вы, читатели «Новой газеты». Мы хотим работать только на вас и зависеть только от вас.
Воскресение
Л.Н.Толстой
“Воскресение” – шедевр позднего творчества Льва Толстого.
История уставшего от светской жизни и развлечений аристократа, переживающею внезапное духовное прозрение при трагической встрече с циничной “жрицей любви”, которую он сам некогда толкнул на этот печальный путь.
История болезненной, мучительной переоценки ценностей и долгого трудного очищения.
“Воскресение” – шедевр позднего творчества Льва Толстого.
История уставшего от светской жизни и развлечений аристократа, переживающею внезапное духовное прозрение при трагической встрече с циничной… Развернуть
Кураторы
Рецензии
Спойлеры!
Какой же все-таки Лев Николаич. великолепный! Потрясающая литература. Очень глубокомысленная, наталкивающая на раздумья. Философская, религиозная, с тонко прописанной психологией. Совершенно бесподобные герои повествования.
Нехлюдов меня раздражал. Я почему-то не поверила в его искреннее желание искупить свой грех. Из-за чего он вдруг решил исправиться? Из-за того, что ему стало скучно? Да и в принципе, в конце книги, когда Катюша хотела выйти замуж за другого, он честно и откровенно вздохнул с облегчением.
К Катюше у меня какие-то невнятные эмоции. С одной стороны, её можно пожалеть. Жизнь, конечно, у нее не сахар. Но, думаю, у нее был выбор и можно было бы пойти по другому пути.
Что интересно – проблемы, которые Лев Николаевич описывает в книге, актуальны и по сей день. Хотя, думаю, эти проблемы будут актуальны всегда. Человек никогда не изменится. От гордыни, злобы, похоти.
Кроме того, тут хорошо показана система правосудия. Как же Лев Николаевич прав, когда говорит, что за судебные ошибки потом отвечают ни в чем не повинные люди. И как это, опять же, актуально и в наше время.
И про религию тут отлично написано:
И никому из присутствующих, начиная с священника и смотрителя и кончая Масловой, не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со свистом такое бесчисленное число раз повторял священник, всякими странными словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь; запретил не только такое бессмысленное многоглаголание и кощунственное волхвование священников-учителей над хлебом и вином, но самым определенным образом запретил одним людям называть учителями других людей, запретил молитвы в храмах, а велел молиться каждому в уединении, запретил самые храмы, сказав, что пришел разрушить их и что молиться надо не в храмах, а в духе и истине; главное же, запретил не только судить людей и держать их в заточении, мучать, позорить, казнить, как это делалось здесь, а запретил всякое насилие над людьми, сказав, что он пришел выпустить плененных на свободу.
Единственное – финал какой-то, как мне показалось, смазанный. За это снизила оценку.
Произведение непростое, но очень достойное внимания.
Спойлеры!
Какой же все-таки Лев Николаич. великолепный! Потрясающая литература. Очень глубокомысленная, наталкивающая на раздумья. Философская, религиозная, с тонко прописанной психологией. Совершенно бесподобные герои… Развернуть
Прежде чем писать о Воскресении Толстого, я хочу привести цитату из книги Януша Корчака
«Мы не даем вам Бога, потому что Вы должны открыть его в своих душах путем усилия, в одиночестве. Мы не даем вам родины, так как ее вы должны открыть трудом ваших сердец и мыслей. Мы не даем вам любви к людям, ибо нет любви без прощения, а прощение – это тяжелый труд, это ноша, которую каждый обязан нести сам. Одну вещь мы даем вам: тоску по лучшей жизни, которой нет, но которая наступит когда – нибудь, по жизни истинной и справедливой. Может быть, именно эта тоска приведет вас к Богу, к родине, к любви». [Из книги Януша Корчака. «Избранное»].
Потому что весь роман Толстого наполнен этой тоской по жизни истиной и справедливой. При этом автор против террора, против революционных методов. Поэтому он видит путь к решению раскрываемых им социальных проблем в добровольном изменении человека. Он призывает класс собственников добровольно отказаться от собственности, и тогда не потребуется политических переворотов для построения справедливого общества.
И весь роман – об искуплении и прощении.
Жизнь может быть богаче невероятными событиями чем фантастическое произведение. И то, что в основе сюжета романа лежит реальная история, ещё раз подтверждает эту истину. Знаменитый судебный деятель А.Ф. Кони рассказал Льву Толстому историю одного молодого аристократа, который принимал участие в суде как присяжный заседатель над когда-то соблазнённой им девушкой, обвинявшейся в краже денег у пьяного гостя публичного дома. Молодой человек раскаялся, хотел жениться на девушке (Розалии Онни), но та умерла в тюрьме отсыпного тифа.
Я ещё отметила, что Толстой, глубоко верующий человек, разделяет веру и официальную религию. Неслучайно в 1901 году, уде после выхода романа, происходит отлучение писателя от церкви.
Священник этот священствовал сорок шесть лет и собирался через три года отпраздновать свой юбилей так же, как его недавно отпраздновал соборный протоиерей. В окружном же суде он служил со времени открытия судов и очень гордился тем, что он привел к присяге несколько десятков тысяч человек и что в своих преклонных годах он продолжал трудиться на благо церкви, отечества и семьи, которой он оставит, кроме дома, капитал не менее тридцати тысяч в процентных бумагах. То же, что труд его в суде, состоящий в том, чтобы приводить людей к присяге над Евангелием, в котором прямо запрещена присяга, был труд нехороший, никогда не приходило ему в голову, и он не только не тяготился этим, но любил это привычное занятие, часто при этом знакомясь с хорошими господами.
В первый раз я прочитала роман давно, ещё двенадцатилетней советской школьницей. И уверена, что получила в результате этого чтения нравственную прививку против свободных отношений. Даже когда в 90-е на наши экраны хлынули интердевочки и другие подобные творения, когда пошла волна популяризации сексуальных отношений без ответственности перед партнёром, у меня был нравственный маяк. У меня перед глазами был образ Катюши Масловой. Но другие темы романа мне были тогда еще непонятны.
И сейчас я могу оценить этот актуальнейший роман в полной мере. Толстой говорит о том, что земля не должна принадлежать отдельному человеку, что от этого проистекает нищета других. Сегодня мы находимся в ситуации, когда природными ресурсами богатейшей страны пользуются для личного обогащения отдельные люди и корпорации.
Толстой писал о судебной системе и системе наказания:
«Возмущало Нехлюдова, главное, то, что в судах и министерствах сидели люди, получающие большое, собираемое с народа жалованье за то, что они, справляясь в книжках, написанных такими же чиновниками, с теми же мотивами, подгоняли поступки людей, нарушающих написанные ими законы, под статьи и по этим статьям отправляли людей куда-то в такое место, где они уже не видали их и где люди эти в полной власти жестоких, огрубевших смотрителей, надзирателей, конвойных миллионами гибли духовно и телесно».
Но насколько сильно она изменилась по сути с тех пор?
На страницах книги герой Толстого делает вывод: «общество и порядок вообще существуют не потому, что есть эти узаконенные преступники, судящие и наказывающие других людей, а потому, что, несмотря на такое развращение, люди все-таки жалеют и любят друг друга».
И заканчивает книгу выводом, что надо исполнять заповеди Евангелия и тогда на земле установится Царствие Божие.
Ответы Толстого и его выводы могут не совпадать с нашими, но вопросы писателя – актуальны в том или ином возрасте для каждого человека, поэтому роман “Воскресение” интересен и актуален до сих пор.
Прежде чем писать о Воскресении Толстого, я хочу привести цитату из книги Януша Корчака
«Мы не даем вам Бога, потому что Вы должны открыть его в своих душах путем усилия, в одиночестве. Мы не даем вам родины, так как ее вы… Развернуть
Рецензия на книгу Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 томах. В 20 книгах. Том XIII. Воскресение
Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 томах. В 20 книгах. Том XIII. Воскресение
Купить книгу в магазинах:
Издание 1983 г. Сохранность хорошая. Полный комплект. Тома 17-18 и 19-20 спаренные, т.е. представлены двумя книгами. В томе печатается роман `Воскресение` (1889 – 1899) – последний роман Л.Н.Толстого.
«Говорят, там разрешение всего»
Я не стану рассуждать о зеркале русской революции и осуждении гнилостности классового буржуазного общества: Толстой и в других книгах выступал поборником социального равенства и свободы, призывал к разрушению строя насилия и угнетения народа, искоренения нищеты и эксплуатации человека человеком – книга буквально кричит о необходимости разрушения буржуазного строя жизни и освобождения народа путем революции.
Не буду оспаривать смехотворное обвинение Толстого некоторыми исследователями в трусости: мол, он так и не взял на себя смелость закончить роман восклицательным знаком. Толстой не понял и не принял революции. Он проповедовал теорию непротивления злу насилием. Он надеялся устыдить людей господствующих классов, уговорить их добровольно отказаться от власти и богатства. Роман закончен многоточием, но есть ли в этом его слабость? Когда я всякий раз бросаюсь защищать творчество Льва Николаевича, иногда даже навязывать его к прочтению, это не потому что он стал классиком еще при жизни. Хотя не скрою, что, конечно, лелею надежду о развенчании мифа, заложенного в нас со школьной скамьи, о седом полоумном дедуле-философе, бородатом мужике, написавшем четыре ненавистных тома, которые все мы прочитали из-под палки.
Его книги нужно читать по другой причине. Лев Николаевич к окончанию работы над «Воскресением» (декабрь 1899 года) в душе остался ребенком, натуго спеленованным ребенком: чувствующим несправедливость всем своим естеством, но не знающим как с ним бороться. Это детское невинное и одновременно высокое состояние духа теряется нами с развитием мышления, с возникновением этой взрослой привычки анализировать наш мир. Он один из немногих, кто обрел второе, не потеряв первое. И это второе – и есть эта тугая пеленка. Поэтому роман так заканчивается. Многие читатели отмечали нелогичный характер финала «Воскресения». Даже обожаемый мной Антон Павлович отмечал: «Писать, писать, а потом взять и свалить все на текст из евангелия,— это уж очень по-богословски». Но всякий раз проживая “Воскресение”, я не вижу другой его концовки.
Я не хочу останавливаться на критике церковных догматов и толстовском срывании масок. Для понимания этого стоит прочесть оригинал, например, сцену богослужения в тюремной церкви. Толстой и в других книгах проповедовал о единственной возможности спасения – через душу человека, о том, что ее преображение не зависит от церковных обрядов и условностей,о том, что только собственная работа духа, совершаемая здесь и сейчас, ведет к воскресению.
Не коснусь я отношений главных героев Кати Масловой и Нехлюдова, о размышлений на тему: почему Толстой взял именно этот сюжет. Ведь, неслучайно Антон Павлович отмечал: «Это замечательное художественное произведение. Самое неинтересное — это все, что говорится об отношениях Нехлюдова к Катюше, и самое интересное — князья, генералы, тетушки, мужики, арестанты, смотрители». Здесь будет достаточно вспомнить об истории создания «Воскресения». О дворянине, который, будучи присяжным, случайно встретил на скамье подсудимых жертву своих юношеских развлечений, рассказал Толстому в 1887 г. Кони. Поэтому начатую повесть о Валерьяне Юшкине, переименованном позднее в Нехлюдова, автор называл в дневнике и письмах «коневской». Для понимания смысла сюжета для автора стоит почитать дневники Толстого и его обращение к своему биографу Бирюкову после публикации “Воскресения”: «Вот вы пишете про меня все хорошее. Это неверно и неполно. Надо писать и дурное. В молодости я вел очень дурную жизнь, и два события этой жизни особенно и до сих пор мучают меня. И я вам, как биографу, говорю это и прошу вас это написать в моей биографии. Эти события были: связь с крестьянской женщиной из нашей деревни, до моей женитьбы. На это есть намек в моем рассказе «Дьявол». Второе — это преступление, которое я совершил с горничной Глашей, жившей в доме моей тетки. Она была невинна, я ее соблазнил, ее прогнали, и она погибла».
И совершенно нет смысла разоряться о лейтмотиве этой книги: «Ищите царства Божия и правды его, а остальное приложится вам», поскольку каждый здесь сам для себя решает.
Мысль вне контекста: “Я не буду”. “Я не стану”. Что это за «не-текст»?
«Посредством символа отрицания мышление освобождается от ограничений, накладываемых вытеснением, и обогащается содержаниями, без которых оно не может обойтись в своей работе». «Отрицание составляет необходимое условие развития, поскольку оно есть не только отрицание старого, но и утверждение нового».
Чтож. Освободив мышление от ограничений, попробуем увидеть что-то новое.
Я не бунтарь. Не пытаюсь изменить мир. Поэтому в книгах Толстого социально-политические контексты мелькают мимо меня, хотя, безусловно, я их улавливаю.
Для меня Толстой – врачеватель отдельно взятой человеческой души.
Души, открытой для этого врачевания. В данном случае – моей души.
И вот о чем я хочу написать. А вернее – не могу умолчать.
“Воскресение” – книга о ценности и хрупкости человеческой жизни. О том, как одним решением, одним едким словом, а, иногда, единственным неловким жестом мы делаем трещину в душе человека, которая может расползтись и разбить эту душу вдребезги . Как Нехлюдов – когда приехал погостить, совратил глупую Катюшу, уехал после и забыл об этом, так и мы – когда увольняем человека с работы или отчисляем из университета, не дав ему шанса, не помогаем родным или друзьям, когда можем это сделать, или даже когда хамим в общественном транспорте или, проезжая на полном ходу по луже, окатываем мимо идущего человека с ног до головы – все это может стать трагической отправной точкой для разрушения человеческой души. Часто ли мы задумываемся об этом, совершая все эти поступки?
Эта книга для того, чтобы мы не забывали о том, что «вся огромная жизнь, в которой ты собираешься когда-нибудь повернуть к свету, на самом деле и есть тот единственный миг, когда ты выбираешь тьму» (Пелевин).
«Воскресение» – самый автобиографичный роман Толстого. Я знаю Льва Николаевича по дневникам, по переписке, по «Исповеди» и «В чем моя вера». Он бунтарь от природы. В молодости он бросает вызов жизни, распутничая, пробуя эту жизнь на вкус, и, разочаровываясь, уезжает на войну в надежде что-то изменить. Но ничего не приносит ему удовлетворения. Итог – исход перед смертью, такой неоднозначный и загадочный, что спустя 100 лет люди не оставляют его в покое. Его жизнь – это роман, где герой проживает трансформацию от природного бунтарства духа до осознанного смирения.
Поэтому напряженные духовные искания Нехлюдова и его стремление к нравственному самосовершенствованию приводят его к тому, к чему в конце жизни пришел сам Лев Николаевич: только СОПЕРЕЖИВАНИЕ (ни в коем случае не жалость), строгий суд НАД СОБОЙ, чувство СОБСТВЕННОЙ вины и ответственности за совершающееся в мире – вот дорога к воскресению отдельно взятой души, а вместе с воскресением каждой из душ установления царства божия на всей земле.
Я искренне рада, что Толстой так и не воплотил в жизнь свою задумку о продолжении романа, о, так называемой, крестьянской жизни Нехлюдова. Потому что я не верю в воскресение без смерти. Я осмелюсь предположить, что Лев Николаевич тоже в это не верил. Иначе бы он все-таки написал продолжение. Даже нагло пофантазирую, каким бы оно могло быть. Катюша бы сгинула на каторге, разочаровавшись в любви, а Нехлюдов, скорее всего, потерял бы себя в поисках истины. Ведь Евангелие не дает ответов на все вопросы. Оно дает лишь ключ к возможности изменить себя здесь, надежду на воскресение души после смерти. И рано или поздно Нехлюдов бы это понял, как осознал это Толстой.
«Не спал всю ночь и, как это случается со многими и многими, читающими Евангелие, в первый раз, читая, понимал во всем их значении слова, много раз читанные и незамеченные. Как губка воду, он впитывал в себя то нужное, важное и радостное, что открывалось ему в этой книге. И все, что он читал, казалось ему знакомо, казалось, подтверждало, приводило в сознание то, что он знал уже давно, прежде, но не сознавал вполне и не верил. Теперь же он сознавал и верил не столько потому, что он вступил в новые условия жизни, а потому, что все, что случилось с ним, с этих пор, получило для него совсем иное, чем прежде, значение. Чем кончится этот новый период его жизни, покажет будущее».
Вот это предложение. Вот оно, одно единственное, объясняющее всю философию Толстого. Всего лишь “новый период жизни”. Все в жизни – всего лишь “новый период”. Любой поиск не даст конечного результата – воскресения. Его нет в этой жизни. Именно по этой причине Толстой в конце жизни убирал шнурок из комнаты дабы не впасть в искушение самостоятельно покончить с этой жизнью. Он тогда понял, что смерть – это единственный путь к воскресению, но, как любой нормальный человек, боялся себе в этом признаться. Воскресение невозможно без смерти. Так воскресает природа весной после холодной зимы, так воскрес Христос, закончив свой земной путь на кресте, так воскреснет душа каждого из нас, когда придет наш час.
«Говорят, там разрешение всего».
Я лишь боюсь, что там нам тоже придется бороться.
Этот страх удерживал от смерти Толстого. Удерживает и меня.
Не умерев невозможно воскреснуть.
По-видимому, по этой причине в романе никто так и не воскрес.
У Толстого – новое «Воскресенье»
Название новой программы – « Толстой . Воскресенье» – казалось бы чересчур дерзким, не будь ее ведущий реальным потомком великого писателя. Зампредседателя Госдумы РФ Петр Толстой, как известно, праправнук Льва Николаевича. Так что имеет право. В последние годы ведущий отвлекся на законотворчество и вот наконец возвращается на экран без отрыва от основной деятельности.
Его новая программа – это одновременно информационно-аналитическая программа и общественно-политическое ток-шоу.
«В фокусе внимания проекта – ключевые для России и всего мира темы недели, представленные зрителям в исчерпывающей полноте: как информационное событие, как тема для анализа и дискуссии с участием профильных экспертов», – поясняет пресс-служба Первого канала.
– Это открытый разговор о событиях, которые сейчас волнуют всех. Мы будем стараться приглашать ведущих политиков и экономистов, – обещает сам Петр Толстой.
«Толстой. Воскресенье». Воскресенье, 18.00, Первый.
Читайте также
Среди прочих выделяясь чисто бритой головой
Наш обозреватель Денис Горелов – о сериале «Котовский»
В детский «Голос» не позвали Светлану Лободу. Ее заменила Полина Гагарина
После грандиозного скандала с дочкой Алсу шоу возвращается
Куда катится «Дом-2»: пока одна звезда реалити-шоу решила сменить пол, другая сделала пластику
Операции по изменению внешности для участниц телепроекта – привычное дело
Что посмотреть в выходные: Лучшие новые немецкие сериалы
Составили для вас список лучших драматических телесериалов из Германии
Михаил Трухин переживает из-за возможного срыва съемок седьмого сезона «Сватов»
Новость о том, что он задействован в проекте, появилась совсем недавно
На Netflix выходит сериал о жизни турецкого султана – Мехмеда Завоевателя
24 января выходит мини-сериал под названием «Восход Османской империи»
Ведущая нового «Ревизорро» Ксения Милас: Я не Лена Летучая. И слава богу!
Скандально-легендарное шоу возвращается в эфир
Гузеева была в шоке: дагестанец нарушил правила шоу «Давай поженимся»
Коллекционер машин по имени Людвиг отказался от всех невест, найдя другую красавицу на шоу
А дубы-колдуны что-то шепчут в тумане
Сериал «Ученица Мессинга» на Первом канале – штука весьма показательная
Мифы о гипнозе и несуществующая ассистентка: как мистифицирует зрителя сериал «Ученица Мессинга»
На Первом канале стартует показ восьмисерийного фильма о знаменитом гипнотизере
Дэвид Линч взял интервью у обезьяны. Это его новый фильм
На платных сервисах выложили короткометражку 2016 года от американского режиссера
Во французском «Голосе» священники спели кондак по-русски
Лара Фабиан не пустила их дальше, но предложила выступить вместе
Конкурс шуток про пенис
Наш корреспондент – о новом телепроекте «Женский Stand Up»
Дамы обсуждают кавалеров
Наш корреспондент – о новом телепроекте «Женский Stand Up»
Сериал «Ученица Мессинга»: Кто предсказал Вторую Мировую и при чем тут Эйнштейн, Фрейд и бараний глаз
В эфир выходит сериал, основанный на биографии Ольги Мигуновой
Игра в крепостное право: У нас сняли свою «Рабыню Изауру»
Всего через 30 лет после знаменитой бразильской мыльной оперы появилась пародия на нее
Не только Мессинг: Топ 5 фильмов и сериалов про известных предсказателей и медиумов
Предлагаем вам отличную мистическую подборку фильмов и сериалов о знаменитых (и не очень) личностях с экстрасенсорными способностями
Первертоц
Наш обозреватель Денис Горелов – о фильме «Одесский пароход»
Возрастная категория сайта 18+
Источники:
http://novayagazeta.ru/articles/2018/10/10/78134-iz-zhizni-ohraniteley
http://www.livelib.ru/book/1000482538-voskresenie-lntolstoj
http://bookmix.ru/review.phtml?rid=61515
http://www.kp.ru/daily/26890.4/3934344/